Я рассказал о своих поездках к дону
Хуану познакомившему нас приятелю. Он заключил, что я только зря трачу время. Я
передал ему свои беседы с доном Хуаном во всех подробностях. Он же полагал, что
я преувеличиваю и создаю романтический ореол вокруг выживающего из ума старика.
Но я был весьма далек от
романтической идеализации. Напротив, мою симпатию к дону Хуану основательно
поколебала его постоянная критика в мой адрес. Тем не менее я не мог не
признать, что во всех случаях критика была уместной, точной и вполне
справедливой.
Дон Хуан сидел на земле возле двери
своего дома, прислонясь к стене. Перевернув деревянный ящик из-под молочных
бутылок, он предложил мне присесть и чувствовать себя как дома. Я привез с
собой блок сигарет. Вытащив несколько пачек, я предложил их дону Хуану. Он
сказал, что не курит, но подарок принял. Мы поговорили о том, что ночи в
пустыне стоят холодные, и еще о разных мелочах.
– Мне говорили, сэр, что вы большой
знаток растений, – сказал я.
Буквально за минуту до этого мой
приятель, который нас свел, куда-то ушел, и нам не оставалось ничего другого,
кроме как представиться. Старик сказал, что его зовут Хуан Матус.
В субботу, 22 мая 1971 года, я
вновь отправился в мексиканский штат Сонора на очередную встречу с доном Хуаном
Матусом – магом из племени яки. Мы были знакомы с 1961 года. Я думал, что эта
встреча ничем не будет отличаться, от множества предыдущих визитов за десять
лет моего ученичества. Однако события, последовавшие за ней, оказались для меня
в каком-то смысле решающими, поскольку ознаменовали окончание учебы. Причем это
не было ни капризом с моей стороны, ни бегством, но вполне закономерным и
естественным окончанием исчерпавшего себя этапа.
Описанию процесса обучения
посвящены две предыдущие книги –
... Читать дальше »
Я не был в Мексике несколько
месяцев. Все это время я работал над своими записками, и впервые за десять лет
учение дона Хуана начало обретать для меня реальный смысл. Я почувствовал, что
вынужденные длительные перерывы в обучении шли мне на пользу, давая возможность
осмыслить свои находки и расположить их в порядке, соответствующем моему
восприятию и моим интересам. Однако события, происшедшие за время последнего
визита к дону Хуану, указали на преждевременность моего оптимизма в отношении
понимания его системы знаний.
Последняя запись в моем блокноте
датирована 16 октября 1970 года. События этого дня
... Читать дальше »
Вечером 15 декабря 1969 года мы
опять пришли в ту же долину. Пока мы пробирались сквозь кустарник, дон Хуан то
и дело повторял, что направления и ориентиры имеют решающее значение в той
задаче, которую мне предстоит выполнить.
- Ты должен определить верное
направление сразу после того, как поднимешься на вершину холма, - сказал он, -
И тут же повернуться в этом направлении лицом. Он указал на юго-восток;
Я начал упражняться в
"слушании звуков мира". Дон Хуан велел мне практиковать это в течение
двух месяцев. Слушать и не смотреть было мучительно трудно, но куда более
тяжелым делом оказалась борьба с внутренним разговором. Тем не менее, к концу
второго месяца я научился его останавливать, правда, на очень короткие
промежутки времени, а также обращать внимание на звуки.
Я попытался спросить у дона Хуана,
что произошло, но не смог - уши буквально лопались от внутреннего давления. Мне
казалось, что меня вот-вот разорвет на куски. Дон Хуан казался довольным. Он
засмеялся, как будто мое поражение ничуть его не обескуражило. Мои ладони
словно приросли к рулевому колесу, я не мог пошевелить пальцами, они как будто
насквозь промерзли. Руки до плеч буквально окаменели, то же самое творилось с
ногами. Я самым натуральным образом не мог снять ногу с педали газа.
Дон Хуан похлопал меня по спине и
велел расслабиться. Мало-помалу давление в ушах ослабло.
