Я выполнил все поручения дона Хуана
и думал, что он опять отправит меня домой, как делал последние несколько раз.
Но он сказал, чтобы я остался, а на следующий день. 28 июня 1969 года, около
полудня, предложил снова выкурить смесь.
- Что, опять в гости к стражу?
- Ни в коем случае. На этот раз -
кое-что совсем другое.
30 мая 1969 года я вновь приехал к
дону Хуану и с порога заявил, что хочу еще раз попытаться "увидеть".
Он отрицательно покачал головой, засмеялся и сказал, что придется потерпеть,
потому что еще не время. Но я упорно твердил, что уже готов. Похоже, мои
навязчивые просьбы не особенно его раздражали. Тем не менее он попытался
сменить тему. Я не поддался и попросил его посоветовать, как мне справиться со
своим нетерпением.
Три месяца дон Хуан упорно избегал
разговоров о страже. За это время я побывал у него четыре раза. Каждый раз он
давал мне какие-нибудь поручения, а когда я все выполнял, попросту отправлял
домой. 24 апреля 1969 года, в четвертый приезд, мне наконец-то удалось
поговорить с ним. Пообедав, мы сели возле очага, и я сказал, что он сбивает
меня с толку: ведь я готов учиться, а он вроде и видеть меня не желает. Мне
пришлось наступать себе на горло, чтобы преодолеть отвращение к его курительной
смеси, и я чувствовал, что, по его словам, времени слишком мало.
Неожиданно дон Хуан спросил, не
собираюсь ли я в выходные дни уехать домой. Я ответил, что думаю ехать в
понедельник утром. Мы сидели под рамадой его дома. Была суббота, 18 января 1969
года, время близилось к полудню. Мы отдыхали после долгой прогулки по окрестным
холмам. Дон Хуан встал и вошел в дом. Через несколько секунд он позвал меня.
Когда я вошел, он сидел на полу посреди комнаты, а моя циновка лежала перед
ним. Он усадил меня и, не говоря ни слова, достал сверток с трубкой, развернул
тряпку, вытащил трубку из чехла, набил ее и раскурил. Он даже сам принес для
этого в комнату глиняное блюдце с углями.
Потом вдалеке показалось облачко, и
через мгновение зверь снова на полной скорости кружился передо мной. Его крыло
проносилось все ближе и ближе, почти перед самыми глазами, пока, наконец, не
задело меня. Я не знаю, какая часть моего существа находилась в том
пространстве, где кружилось чудовище, но как бы там ни было, его крыло
действительно ударило меня. Боль пронизала меня всего. Она была едва ли не
самой жестокой в моей жизни, и, собрав все силы, я дико заорал. После какого-то
провала я осознал, что сижу, а дон Хуан растирает мне лоб. Листьями он растер
мне руки и ноги, а потом оттащил к оросительной канаве, которая была у него за
домом. Там он раздел меня и с головой окунул в воду. Потом вытащил и вновь
окунул, затем - еще раз, еще и еще…
Дона Хуана не было дома, когда я
приехал к нему в полдень 8 ноября 1968 года. Не зная, где он может быть, я
вошел в дом, сел и стал ждать. Почему-то я был уверен, что он скоро придет. Так
и случилось. Вскоре дон Хуан действительно появился и, заметив меня, кивнул. Мы
поздоровались. Вид у него был утомленный, он лег на циновку и несколько раз
зевнул.
Я приехал, потому что меня
преследовала мысль о необходимости научиться видеть. Я готов был даже
использовать галлюциногенную курительную смесь. Решиться на это было ужасно
трудно, и мне хотелось лишний раз убедиться, что другого выхода нет.
Мы с доном Хуаном садились в
машину, собираясь ехать в Центральную Мексику. Неожиданно он меня остановил.
- Я уже не раз говорил тебе, что нельзя
раскрывать настоящих имен магов и рассказывать, где они живут. Думаю, ты понял,
что мое истинное имя и место, в котором находится мое тело, всегда должны
оставаться в тайне. Сейчас я хочу попросить тебя о том же в отношении моего
друга. Ты будеш
... Читать дальше »
3 октября 1968 года я приехал к
дону Хуану с одной-единственной целью - как можно подробнее расспросить его о
посвящении Элихио. Чтобы ничего не упустить, я заранее составил список
вопросов, постаравшись сформулировать их как можно тщательнее.
Путано и сложно я начал объяснять,
что для западного человека познания дона Хуана в пейоте - чуть ли не самая
изумительная вещь на свете. Еще я говорил, что все, сказанное доном Хуаном -
истинная правда, и каждый может легко проверить это на себе.
Я заметил, что они слегка
усмехаются, как бы пытаясь скрыть легкое презрение, и разозлился, осознавая всю
неуклюжесть своих потуг и неспособность убедительно изложить то, что было у
меня на уме. Я сделал еще попытку, но вдохновения больше не было, и получилось
только пережевывание того, что уже сказал дон Хуан.
4 сентября 1968 года я вновь
отправился в Сонору. По просьбе дона Хуана я остановился в Эрмосильо и купил
ему агавовой самогонки - разновидности текилы, которую в Мексике называют
"баканора". Просьба показалась мне странной, потому что дон Хуан не
пил, тем не менее я купил четыре бутылки и сунул их в ящик к другим вещам,
которые вез для него.
- Четыре бутылки. Ну ты даешь! - со
смехом сказал дон Хуан, заглянув в ящик. - Я же просил одну. Ты решил,
наверное, что это - для меня. Но я имел в виду Лусио. Отдай ему ее сам, ладно?
Не говори, что от меня.
10 июня 1968 года мы с доном Хуаном
отправились на митоту. Ехать нужно было довольно далеко.
Я ждал этой возможности не первый
месяц, но уверенности в том, что я хочу ехать, у меня все же не было. Я
опасался, что на пейотном собрании мне придется принимать пейот, а это никак не
входило в мои планы, о чем я не раз говорил дону Хуану. Поначалу он только
посмеивался, но в конце концов твердо заявил, что ни о каких страхах слышать
больше не желает. Я считал, что митота была идеальным случаем для проверки
составленной мною схемы. Я так полностью и не отбросил идею о наличии на
подобных мероприятиях скрытог
... Читать дальше »
Дон Висенте поднялся. Разговор,
казалось, был окончен. Если бы кто-то другой заявил нечто подобное насчет
"парящего индейского брата", я счел бы это штампом, сентиментальной
дешевкой. Однако дон Висенте сказал это так искренне и с таким ясным взглядом,
что я был прямо-таки заворожен образом индейского брата, который парит так
высоко… Я был уверен, что он говорит совершенно серьезно.
- Лирическое знание. Как же! -
воскликнул дон Хуан, когда я рассказал ему все. - Висенте - брухо. Какого черта
ты к нему пошел?
С этого приезда к дону Хуану
начался новый цикл обучения. Без труда вернувшись к своему прежнему ощущению
удовольствия от его чувства юмора и драматизма, я оценил его терпеливость в
отношении меня и понял, что непременно должен приезжать почаще. Не видеть дона
Хуана было поистине огромной потерей для меня; кроме того, я хотел поговорить с
ним об одной вещи, которая представляла для меня определенный интерес. Закончив
книгу о его учении, я стал просматривать те полевые записи, которые в нее не
вошли. Их было немало, так как раньше меня интересовали в основном состояния
необычной реальности. Перебирая записи, я пришел к выводу, что маг, мастерски
владеющий своей практикой, за счет одних только "манипуляций социальными
ключами" способен сформировать у своего ученика в высшей степени необычный
и специал
... Читать дальше »
Какое-то мгновение дон Хуан глядел
на меня. Казалось, он совсем не удивился моему появлению, хотя со времени нашей
последней встречи прошло уже более двух лет. Он положил руку мне на плечо,
улыбнулся и сказал, что я изменился - потолстел и стал мягче.
Я привез ему экземпляр своей книги.
Без предисловий я вынул ее из портфеля и вручил ему.
Десять лет назад мне
посчастливилось познакомиться с индейцем племени яки из северо-западной
Мексики. Я называл его "дон Хуан". В испанском языке обращение
"дон" выражает уважение. Мое знакомство с доном Хуаном произошло при
обстоятельствах, в общем-то, случайных. Мы с моим приятелем Биллом сидели на
автобусной остановке пограничного городка в Аризоне. Мы молчали. Была вторая
половина дня, и летняя жара казалась поросто нестерпимой. Вдруг Билл наклонился
и тронул меня за плечо.
- Смотри, вот человек, о котором я
тебе говорил, - шепотом произнес он и многозначительно кивнул в сторону входа.
Я проследил
... Читать дальше »
Последняя запись в моих полевых тетрадях относится к
событию, которое произошло в сентябре 1965 года. Это был последний урок дона
Хуана, который я обозначил как "особое состояние необычной
реальности", поскольку оно не имело отношения к ранее мною используемым
растениям. Я думаю, дон Хуан вызвал его посредством искусного манипулирования
намеками относительно себя самого; иными словами, его поведение было рассчитано
на мое восприятие таким неуловимым образом, что создавало отчетливое и
несомненное впечатление, будто в действительности это не он, а кто-то другой в
его обличье. В результате я испытал глубокое психическое расстройство; я видел
вроде бы дона Хуана, но что-то говорило о непонятной и жуткой подмене. Этому
сопутствовал испытываемый сознанием невыносимый ужас, настолько острый, что совершенно
вышиб меня из колеи; и я решил, пока не поздно, отказаться от дальнейшего
обучения, и больше к нему не возвращался, хотя дон Хуан не изменил своего
отношения ко мне ка
... Читать дальше »
В декабре 1964 года я отправился с доном Хуаном собирать
разные растения, необходимые для приготовления курительной смеси. Это был
четвертый цикл. Собирал я, а дон Хуан просто следил, как я выполняю его
требования, которые заключались в точном выборе времени сбора и полной при этом
сосредоточенности. Как только все ингредиенты были собраны и уложены на
хранение, он стал требовать, чтобы я вновь встретился с дымком.
Четверг, 31 декабря 1964
- Теперь, когда ты уже кое-что знаешь про дымок и
"траву дьявола", ты можешь сказать с большей определенностью, кого из
них предпочитаешь.
- Дымок здорово меня пугает, дон Хуан, честное слово. Не
знаю, в чем тут дело, но что-то нет у меня к нему особой симпатии.
- Ты любишь лесть, а "трава дьявола" тебя
ублажает. Она приносит тебе удовольствие, точно женщина. Дымок - напротив, сила
куда более благородная; у него безупречно чист
... Читать дальше »
Дон Хуан явно ожидал, что я буду пользоваться "травой
дьявола" как можно чаще. Это как-то плохо вязалось с его органической
неприязнью к ее силе. Сам он объяснял свое требование тем, что вскоре мне опять
придется курить, и к тому времени я должен по возможности ближе познакомиться с
силой "травы дьявола".
Он то и дело предлагал мне по крайней мере попробовать еще
одно гадание с ящерицами. Я долго колебался. Между тем напоминания дона Хуана
становились все настойчивей, так что под конец я просто почувствовал себя
обязанным ему уступить, и однажды решился погадать насчет кое-каких пропавших
вещей.
Понедельник, 28 декабря 1964
В субботу 19 декабря я срезал корень datura. Я подождал,
пока стемнеет, и проделал свой танец вокруг растения. За ночь я приготовил
экстракт корня. В воскресенье, часам к 6 утра, вернулся туда, где рос мой
дурман, и сел перед ним. Я прихватил с собой тщательно записанн
... Читать дальше »
Моя последняя встреча с Мескалито длилась четыре дня и
состояла соответственно из четырех сессий. На языке дона Хуана это называлось
"митота". В пейотной церемонии принимали участие ученики и peyoteros
(т.е. люди, имеющие опыт в обращении с пейотом) - двое мужчин в возрасте
примерно дона Хуана, один из которых был ведущим. Кроме меня, было еще четверо
молодых людей.
Церемония происходила в мексиканском штате Чиуауа, вблизи
техасской границы. Это было угощение пейотом и песнопения ночи напролет. Днем
приходили женщины и приносили воду: ежедневно мы съедали в качестве ритуала
лишь чисто символическое количество специальной пищи.
Суббота. 12 сентября 1964
В первую ночь церемонии, в четверг 3 сентября, я сжевал
восемь бутонов пейота. Результата я не заметил - возможно, он был очень слабым.
Всю ночь я сидел с открытыми глазами - так было легче. Я не спал и не
чувствовал усталости. К самому кон
... Читать дальше »
Сбор и подготовка ингредиентов для курительной смеси составили
годичный цикл. В первый год дон Хуан учил меня всей процедуре. На второй год,
когда с декабря 1962 начался новый цикл, он просто руководил мной; я сам собрал
ингредиенты, приготовил их и отложил до следующего года.
В декабре 1963 начался новый, третий цикл. Дон Хуан сказал
мне, как делать самому смесь из высушенных составных частей, собранных и
приготовленных мною годом раньше. То, что я собрал, он положил в небольшой
кожаный мешочек. Мы опять принялись собирать разные ингредиенты на следующий год.
В течение года, который на это ушел, дон Хуан редко упоминал
о "дымке". Однако всякий раз, как я к нему приезжал, он давал мне
подержать свою трубку, и вся процедура знакомства с трубкой развивалась
неукоснительно по его сценарию. Давал он мне трубку в руки очень постепенно,
требуя при этом тщательнейшей и предельной концентрации и сопровождая мои
действия п
... Читать дальше »
В учении дона Хуана следующий этап был связан с новым
аспектом
освоения второй порции корня datura
. В период между двумя этапами в
обучении дон Хуан интересовался только состоянием моего саженца.
Четверг, 27 июня 1963
- Прежде чем отправиться по пути "травы дьявола",
неплохо ее вначале проверить, - сказал дон Хуан.
- Как проверить?
- Проделай еще одно колдовство с ящерицами. У тебя есть все
необходимое, чтобы задать ящерицам еще один вопрос, на этот раз без моей
помощи.
- А нельзя обойтись без этого колдовства?
- Это самый верный способ узнать, что она чувствует по
отношению к тебе. Она непрерывно тебя испытывает, поэтому будет вполне
справедливо испытать и ее, и если где-нибудь на ее пути ты почувствуешь, что по
какой-либо причине дальше идти не следует, то должен будешь просто
остановиться.
Время от времени дон Хуан словно мимоходом спрашивал, как
там посаженный мной дурман. За прошедший год саженец вырос в большой куст,
принес семена, и семенные коробочки высохли. Наконец дон Хуан, вероятно, решил,
что пришло для меня время узнать о "траве дьявола" побольше.
Воскресенье, 27 января 1963
Сегодня я получил от дона Хуана предварительную информацию
насчет "второй порции", которая составляет следующий этап в
традиционном обучении. По его словам, только с этой порции начинается настоящее
обучение; в сравнении с ней первая порция - для детей. Вторая порция должна
быть освоена в совершенстве, ее надлежит принять, сказал дон Хуан, по крайней
мере раз двадцать, прежде чем приступать к третьей. Я спросил:
- Что дает вторая порция?
- Ее используют для виденья. С ее помощью человек может
переноситься по воздуху и увидеть все, что пожелает.
В разговорах о Мескалито дон Хуан редко пускался в
откровенность. Всякий раз, как я затрагивал эту тему, я спрашивал, почему он ее
избегает. Отвечать он отказывался, но всегда говорил о Мескалито как раз
достаточно, чтобы укрепить во мне впечатление его антропоморфности. В передаче
дона Хуана Мескалито был мужского рода не только благодаря соответствующему
окончанию, которое свойственно словам мужского рода в испанском языке, но и
благодаря его неизменному статусу "защитника и учителя". Такие
характеристики лишь подтверждались при всяком новом разговоре.
Воскресенье, 24 декабря 1961
- "Трава дьявола" никогда никого не защищала. Ее
назначение - давать силу, и не более того. Мескалито, напротив, великодушен как
дитя.
- Но ты же говорил, что он бывает устрашающ.
- Конечно, устрашающ; но с тем, кто ему вверяется, он
благороден и добр.
- Как он может обратиться против тебя, если он твой союзник?
Мой вопрос, видимо, прервал поток его мыслей. Он долго
молчал.
- Благодаря сложности состава курительная смесь - опаснейшее
вещество из всех, которые мне известны. Без нужной подготовки ее не может
сделать никто. Она смертельно опасна для всякого, кроме того, кому покровительствует
дымок. Трубка и смесь требуют любовнейшего отношения, и тот, кто намерен с ними
учиться, должен подготовить себя, ведя строгую и скромную жизнь. Действие дымка
столь устрашающе, что лишь очень сильный человек способен устоять даже против
слабой затяжки. Вначале все представляется пугающим и запутанным, зато каждая
следующая затяжка проясняет все вокруг и вносит все большую ясность. И внезапно
мир открывается заново. Это поразительно! Когда это происходит, дымок
становится союзником этого человека и открывает путь в незримые чудесные миры.
Это главное в дымке, его величайший по
... Читать дальше »
Прошло два года с тех пор, как дон Хуан принялся обучать
меня насчет союзных сил, пока наконец однажды, видимо, решил, что я созрел к их
освоению в той практической форме непосредственной вовлеченности, которую он
единственную признавал как настоящее обучение. За два года он подвел меня к
неизбежному результату всех бесед и к завершающей интеграции всего учения - к
состояниям необычной реальности. Вначале он говорил о союзных силах очень редко
и лишь при случае. В моих записях первые упоминания о них разбросаны среди
бесед на другие темы.
Среда, 23 августа 1961
- "Трава дьявола" была союзником моего бенефактора.
Я мог бы и себе выбрать ее в союзники, но мне она не понравилась.
Я прибыл в дом дона Хуана в Аризоне в пятницу, часам к семи
вечера. С ним на веранде сидело еще пятеро индейцев. Я поздоровался с доном
Хуаном и в ожидании сел. После солидной паузы один из них встал, подошел ко мне
и сказал по-испански: "Buenas noches". Я тоже встал и сказал:
"Buenas noches". Потом все они по очереди повторили церемонию,
пробормотав "Buenas noches" и обменявшись со мной рукопожатием,
точнее, просто коснувшись пальцами моих и тотчас отдернув руку.
Мы опять уселись. Казалось, они просто стесняются, точно не
знают что сказать, хотя все говорили по-испански.
Было, наверное, около половины восьмого, когда вдруг все
встали и, по-прежнему не произнося ни звука, направились за дом. Дон Хуан
сделал мне знак следовать за ними, и мы забрались в стоявший за домом
старенький грузовик-пикап. Я сел сзади с доном Хуаном и двумя индейцами
помоложе. Никаких сид
... Читать дальше »
Мои заметки о встречах с доном Хуаном начинаются 23 июня
1961 года. С этого дня началось мое обучение. До этого я встречался с ним лишь
в качестве наблюдателя. При всяком удобном случае я просил рассказать мне, что
он знает о пейоте. Каждый раз это кончалось ничем, и все же, судя по его
колебаниям, какая-то надежда оставалась.
И вот на этот раз он дал понять, что может снизойти к моим
просьбам - при условии, что я обрету ясность мышления, буду точно знать, о чем
прошу. Это условие было для меня непонятным, поскольку моя просьба относительно
пейота была, собственно, предлогом установить с ним более тесный контакт. Я
рассчитывал, что моя ссылка на его особые знания вызовет его на большую
откровенность - и я, таким образом, смогу без особых препятствий узнать все,
что он вообще знает о растениях. Однако он истолковал мою просьбу банально - а
именно как желание получить знания о пейоте.
Летом 1960 года я, в ту пору студент факультета антропологии
при Калифорнийском университете в Лос-Анжелесе, предпринял несколько поездок на
Юго-Запад с целью сбора информации о лекарственных растениях используемых
местными индейцами. К одной из этих поездок относится начало описываемых здесь
событий.
Я ожидал автобуса на станции в приграничном городишке,
болтая с приятелем, который сопровождал меня в качестве гида и помощника. Вдруг
он наклонился ко мне и прошептал, что вон тот старый седой индеец, который
сидит у окна, здорово разбирается в растениях, а в пейоте особенно. Я попросил
нас познакомить.
Приятель окликнул старика, потом подошел к нему и пожал
руку. Поговорив с минуту, он жестом подозвал меня и исчез, предоставив мне самому
выпутываться из положения. Старик остался невозмутимым. Я представился; он
сказал, что зовут его Хуан и что он к моим услугам. По-испански это было
сказано с отменной учтивостью. М
... Читать дальше »
